|
История
деревни Шанево - 1 |
Розовый
туман медленно стекал в ложбину
озера Долотцо. Утренние лучи касались
холмов, деревьев, почерневших
от старости русских домов. Просыпается
моя деревня Шанево. На берегу
скрипят уключины, бренчат весла
одинокого рыбака. И поет далеко-далеко
в другой деревне петух. В Шанево
петухов уже нет. Этот сон мне
снится все время, но иногда в
своем сновидении я попадаю в глубокую
древность, вокруг бродят странные
звери. Над озером нависают величественные,
массивные гиганты деревьев – и
все равно я знаю, что это мое
Шанево. |
|

Озеро
Долотцо вытянуто на 3 километра,
а самое широкое место не больше
500 метров. Один конец берегового
контура заострен – за что, вероятно,
озеро и получило свое название.
В некоторых местах глубина достигает
30 метров. Вода черно-коричневая
– опусти руку на глубину 30-40
сантиметров и ее уже не видно.
Вода в озере обладает целебными
свойствами – от соприкосновения
с ней раны и царапины на теле
быстро заживают. А как вкусен
напиток, вскипяченный в самоваре,
заваренный на местных травах!
Это может представить только испивший
этой водицы.
Когда-то
озеро и моя деревня были небольшим
местным центром. До начала 17
века здесь на берегу стоял Монастырь.
А во время литовского нашествия
(ох уж эти литовцы!) Монастырь
был разрушен. Прабабушка Настя
рассказывала, что монахи спрятали
все сокровища в колокол, замуровали
и бросили в Грязную Луку. Грязная
Лука – это небольшая мелкая заводь,
но очень илистая. Что туда попало,
то пропало. |
|
Дорога
около кладбища. Здесь стоял когда-то монастырь.
Ходили
еще слухи, что этот колокол был
не утоплен, а закопан под кривой
сосной на деревенском кладбище.
Огромные сосны кладбища – все
что осталось от монастыря. Я помню
эту кривую сосну, которая нависала
над проходящей рядом дорогой.
Когда идешь поздно вечером мимо,
немного поеживаясь, деревья кладбища
высятся, растопыря когтистые лапы–ветви,
поскрипывая, постанывая.
Валдайская
возвышенность – аномальная зона.
Это ощущается в крутых старинных
холмах и резких обрывах. Земля
то здесь, то там страстно по-женски
выгибает свое тело, холмы выпячиваются
будто девичьи груди. И когда оказываюсь
в Шанево, я всегда чувствую ласковое
прикосновение этого природного
женского начала, погружающего
меня в уютное чрево затерянного
мира.
На
географической карте видно, что
местность вокруг деревни Шанево
своеобразное плато откуда стекают
реки на запад север и юг, чуть
дальше - в 50-60 километрах от
деревни берет начало Волга. В
5 километра знаменитое болото
с маленьким озером Яичко – знаменитое
огромным количество черники, клюквы
и морошки. Это болото питает несколько
рек, в том числе и Явонь, которая
когда-то в древности и породила
озеро Долотцо. В это болото во
время войны с немцами упал Мересьев
и именно по нему он полз в сторону
озера Шлино и ел местные шишки.
И долго, говорят, торчал из болота
хвост его самолета. |
|
Еще
одна аномальная достопримечательность
находилась в одном километре от
деревни – шахта стратегической
ракеты с ядерными зарядами на
борту, нацеленные, кто его знает,
может и на Северную Каролину.
До 70 года электрического света
в деревнях не видывали. Сидели
вечером при керосиновых лампах,
пекли в русских печках кислых
хлеб, мылись в банях по черному.
Цивилизация приехала, можно сказать,
на крыльях ракеты. Ракета была
ужасно секретная – об этом было
оповещено на сельских сходках
всему местному населению, а также
для конспирации напротив ракетной
базы сделали автобусную остановку.
И я один раз видел, как ракету
оттуда приподняли, торчал ее грозный
нос – наверное, что-то ремонтировали.
Раз в неделю на вертолете, который
пролетал низко с ревом над деревней,
доставлялся очередной наряд служащих.
Но в середине 80-тых по договору
с американцами эту секретную ракету
убрали. Осталась только шахта
и оборудование, которое местные
сельчане растащили на цветные
металлы, а шахту (глубиною 30
метров, а может и больше) засыпали.
Вообще для местного населения,
страдающего абсолютной безработицей,
ракетные шахты, базы настоящий
клад – иногда единственная возможность
заработать это сдать металлолом
приезжим ханыгам-скупщикам, правда,
помимо запчастей от баллистической
«морковки» туда добавляются алюминиевые
ложки, вилки, и другая металлическая
утварь, взятые «напрокат» в домах
питерских и московских дачников.
|
|
Иногда
местные говорят «Шинево», но чаще
употребляют первый слог «Ша» и
мне он больше нравится, потому
что в нем больше уверенности,
основательности. Шанево – возможно
переводится (по Далю – Шанява),
как ленивый, зеворотый. Забавно,
но раньше здесь жили настоящие
работяги. Во времена крепостного
права единственная в округе деревня,
крестьяне который выкупили себя.
Когда-то деревня насчитывала 40-50
домов, а теперь после пожаров
и войны и сельских экспериментов
осталось лишь 14, которые летом
заполняют питерские и московские
дачники.
По ночам в деревню могут заглядывать
медведи, у себя в огороде можно
без особых усилий поймать зайчонка.
Однажды в сарае нашли мертвую
рысь, которая туда спряталась
от волков и там околела от ран,
а уж змеи ползают где хотят –
только и смотри себе под ноги.
В общем такая глушь, что еще поискать
надо подобную в средней полосе
России.
Прошлой весной умерла старушка
- баба Паня, последняя постоянная
жительница Шанево. Перед смертью
ее переправили в Дуброви – центральную
усадьбу – где обитают бывшие шаневцы,
уехавшие туда в поисках колхозной
работы. Хоронили бабу Паню на
деревенском кладбище, но как в
Шанево, так и на это кладбище
просто так не попадешь.
Ручьи,
болотистые низины, грязевые ямы,
через которые проходят дороги,
и уж особенно после весны, создают
великие препятствия для обычного
транспорта - и чтобы преодолеть
надо очень хотеть попасть в эти
места обетованные. Прошлой весной
размыло так, что даже у трактора
не было никаких шансов отвезти
нашу усопшую бабу Паню на место
упокоения. И решили переправить
через озеро. Ее гробик положили
в лодку Сереги, в соседние челны
уселись все местные (и бывшие
шаневцы, и дубровцы, и кое-кто
из других деревень) и потащили
на привязи лодочку с гробиком
– и так переправили ее на противоположный
берег к кладбищу.
И
вспоминался некто, переправляющий
души на берег мертвых, только
здесь текла не Лета, а Долотцо
и не Харон держал в руках весла,
а беззубый Серега, потерявший
зубы на зимней рыбалке. |
|

|
|
|
|